«Наша Маша и Волшебный орех» — анимационный 3D-фильм, который не надо смотреть в очках. Технологический, своего рода, прорыв.
О фильме «Наша Маша и Волшебный орех» говорят с тех пор, как известный российский автор Леонид Каганов закончил для него сценарий. Это было в 2002 году. С тех пор фильм находился в производстве. За это время он несколько раз менял название. Среди вариантов были и «Крататук», и «Волшебный орех Кракатук», и «Маша и Волшебный орех Кракатук» и так далее, пока все это не трансформировалось в название «Наша Маша и волшебный орех Кракатук» — последняя стадия перед финальной редукцией до «Наша Маша и Волшебный орех». А режиссером этого «долгостроя» стал Егор Кончаловский, снявший перед этим боевик «Консервы» и два фильма «Антикиллер».
Фильм за время производства выдерживал несколько переработок, резкую критику (в 2007 году одна из версий была показан потенциальным прокатчикам, которые отказались фильм брать, после чего его перерисовали на 60%), смену сценаристов, кризисную лихорадку компании-производителя и даже пожар на студии, в результате которого погибла часть материалов. И вот, 16 ноября, на сайте фильма была опубликована долгожданная новость о том, что «Кинокомпания „Амедиа“ завершила работу над созданием полнометражного анимационного 3D-фильма „Наша Маша и Волшебный Орех“.
Как видите, путь к этому дню был непростым.
История с пожаром
Автор первого варианта сценария Леонид Каганов выпустил к премьере книгу с одноименным названием, в соавторстве с другими сценаристами фильма — Александром Бачило и Игорем Ткаченко. В которой, как утверждает Каганов, представлен полный и удовлетворительный для него вариант истории с «Кракатуком». А суть этого варианта вот в чем.
Создавая первый сценарий, Каганов делал переработку сказки Гофмана «Щелкунчик», как это сегодня часто случается, на современный лад. Любовь к произведениям Гофмана и, судя по всему, честная и искренняя любовь к детям на фоне понимания своей ответственности как автора заставила его быть аккуратным при переносе смыслов в драматургию. Он написал историю про девочку, «которая играла под новогодней елочкой со своими любимыми куколками, пока они не ожили, и все попали в Страну сказок». Историю о том, что дружба — это хорошо, а когда друзья ссорятся — это плохо. И история эта была для детей в возрасте 10 лет.
Но время шло, менялась экономическая ситуация, компания «Амедиа» меняла менеджеров одного за другим. Каждый менеджер фильм видел по-своему, соответственно менялась концепция, и историю снова переписывали. Дошло даже до того, что Каганов открыто и грубо выразил свое возмущение на страницах своего блога: самым мягким из ругательств, которые он при этом использовал, было «трижды проблеванного». А суть сводилась к тому, что ведущие проект менеджеры стремились все больше поднять возрастную планку зрителя, все больше расширить аудиторию. Это, конечно, нарушало не только авторский замысел, но и просто уводило детскую сказку в сторону подростковых и юношеских взаимоотношений героев, со всеми вытекающими.
В этов время настал кризис, компания «Амедиа», сократила в своих подразделениях от 30 до 70% сотрудников, заморозила 70 находящихся в работе проектов. А в довесок ко всем сложностям в студии на «Красном Октябре», где шла работа над фильмом, в мае этого года случился пожар.
Как рассказал корреспонденту GZT.RU сам Леонид Каганов, пожар случился ночью. И тем, что фильм все-таки вышел, создатели обязаны сторожам, которые вынесли из горящего помещения две вещи, которые показались им наиболее ценными: серверную стойку и огромный ксерокс. Ксерокс был не рабочим. Он находился в студии, потому что его владельцы никак не могли найти времени, чтобы просто дотащить этот гроб до помойки. Серверная стойка была полезней — на ней была большая часть материалов по фильму. «Если бы не самоотверженность сторожей,— говорит Каганов,— то кто знает, возможно этот проект был бы отложен не на месяцы, а на годы. Может быть ,на десять лет».
Но фильм все-таки вышел, вышла и книга с одноименным названием. В честь такого события Каганов убрал запись с возмущениями «под замок», а на ее месте сейчас стоит совершенно другой текст. Сам Леонид Каганов, на вопрос GZT.RU «Изменилось ли ваше отношение к фильму за время, прошедшее после публикации этих записей?» ответил: «Основная моя претензия заключалась в возрастной планке, которую заявляли руководители проекта. Теперь же фильм ориентирован на 15-летнего зрителя и все в порядке. В целом мое отношение к фильму такое: что-то могло, конечно, получиться лучше — например, анимация,— но что-то могло быть и гораздо хуже».
Волшебный огрех
С Кагановым согласиться легко. Анимация в фильме представляет собой нечто своеобразное. Павел Санаев, когда называл свой фильм «На игре» беспардонной наглостью, имел в виду низкий уровень развития в российском кино качества компьютерных технологий.
Это же отмечал и Сергей Михалков, когда объснял, почему в его новом фильме «Утомленные солнцем-2» пришлось строить взорванный в последствие мост в натуральную величину. Создатели «Нашей Маши и Волшебного ореха» напротив — называют свой фильм 3D-фильмом. После чего объясняют, что 3D — имеется в виду техника анимации и рисунка, построенная полностью на 3D-моделировании, а не стереоэффект картинки. Волшебно.
Если допустить, что создатели фильма, как люди честные, не собирались вводить зрителя в заблуждение, то можно предположить что этот огрех совершен по причине плохого знакомства с принятой уже в кино традицией называть таким образом совсем другие фильмы. Ну, просто люди пять лет делали кино, никуда не выходили и ничего не видели.
Надежда же внимательного зрителя, который уже видел «Приключения Аленушки и Еремы», испытавшие на себе уровень российской компьютерной графики в полном объеме (а ведь в этом году выходит продолжение и этого фильма — «Новые приключения Аленушки и Еремы»), на то что в российской анимации с тех пор что-то изменилось, может погаснуть после одного только взгляда на постер.
То есть «Наша Маша», конечно, лучше — плоскостей у трехмерных объектов стало куда как больше, а, значит, сама картинка стала с тех пор значительно «глаже», без явных полигональных стыков. Более ровной. Но это результат резко возросших вычислительных мощностей. Как результат — рост детализации, то есть теперь ресницы и пряди волос не слипаются в один объект, а как бы «рассыпаются». На этом отличия, собственно, и заканчивается. Что обидно.
Сказка для тинейджеров
Содержание фильма тоже вызывает вопросы. В самом начале фильма Маша признается зрителям, что ей 14. Это, друзья, прекрасные четырнадцать, со всеми последствиями акселерации. Маша — настоящая секси, и камера так часто фокусируется на ее замечательных частях, что можно не сомневаться: главный интерес 14-летних подростков создатели уловили безошибочно.
Интересно, что подобное мы можем наблюдать в игровых молодежных фильмах, где школьников приходится изображать более зрелым актерам. Здесь, вероятно, «более молодые» трехмерные графы просто не прошли кастинг.
Опять же, когда девушка таких выдающихся достоинств играет в куклы под елкой, это безошибочно наводит на мысли о ролевых играх, обеспечивая пристальный интерес сильной половины человечества независимо от возраста. Оно и правильно — фильм-то семейный.
Отдельных слов достойна и цветовая гамма фильма. Она яркая, кричащая. Возможно, у художников была установка делать новогоднюю сказку в той же гамме, что обычно бывает у новогодней елки.
Так фильм и выглядит, на зависть Земекису с его »Рождественской историей», где общая цветовая гамма значительно беднее, и уходит в более тусклую часть спектра. Даже забавно. Бюджет у Земекиса был 50 раз больше, а красок меньше! Знай наших!
